Металлургическое производство Китая. Часть III. Планы и прогнозы

При всех недочетах и перегибах, плановое ведение хозяйства в Китае позволяет максимально концентрировать финансовые и материальные ресурсы на строительстве объектов общегосударственного значения.  В свою очередь, главный недостаток планового хозяйствования заключался в возможности чиновника-администратора (даже не самого высокого уровня) вмешиваться в экономику страны, нивелируя понятие экономической целесообразности. Почти 30 лет в коммунистическом Китае господствовал принцип уравниловки: насколько бы хорошо не работало предприятие, его работники получали лишь гарантированную Великим Кормчим «железную» чашку риса — такую же, как и все. Перемены к лучшему начались с 1978 года, когда в плановую систему стали вводиться элементы рыночной экономики.

Успехи «гибридной» экономики с китайским лицом говорят сами за себя. Запланированное в 80-е годы удвоение ВВП (с $250 до $500 на душу населения) было достигнуто досрочно. Следующее двукратное увеличение ВВП за десять лет затянулось на два добавочных года, но только потому, что за период реформ китайцев стало на 300 миллионов больше. Впервые в истории Китая городское население превысило по объему сельское, что говорит о повышении жизненного уровня страны (показатель благосостояния в городе всегда был большим) и оживлении промышленности (сотни миллионов перебирающихся из села в город китайцев искали и находили там работу). В XXI столетии количество городов в Китае перевалило за 600, тогда как  в 1978-м году их было 193, а в 1949-м – лишь 58.

О недоедании в современном Китае сегодня вспоминает лишь 2% его населения, в то время, как в конце 70-х эта цифра достигала 25%. К среднему классу теперь относятся ханьцы, зарабатывающие от 25 до 100 тысяч юаней в год (поскольку $1 в 2009 году равен 6,83 юаня, при прямом пересчете 100 тысяч юаней составят лишь порядка $14641, но с учетом паритета покупательной способности эта сумма возрастает до $54 тысяч).

Современный китайский металлург работает уже отнюдь не за «горсть риса». По данным китайской статистики, средняя з/п рабочего-плавильщика в развитых провинциях составляет порядка 5000-6000 юаней (при кросс-курсе в 6,83 это составляет $732-878), квалифицированный инженер получает от 4000 юаней ($585). В провинции Цзяньсу средняя зарплата в промышленном производстве составляет 1600 юаней ($235), а в провинции Чжэцзян – 2000 юаней ($293).  

К чему нам эти цифры? К тому, что хорошо это или плохо, но столь впечатляющие результаты были достигнуты под руководством «вдохновляющей и направляющей» КПК Китая. По ее предварительным расчетам, к 2015 году доля частного потребления в Китае должна возрасти до 41% ВВП, а к 2025 году — до 45% и эти цифры выглядят на фоне достигнутого вполне реальными. Сегодня среднестатистический ВВП на душу населения в КНР превысил $2000, а как мы помним, именно после достижения подобного показателя начался в свое время скачкообразный рост потребления в развивающейся послевоенной Японии.

За такое светлое будущее стоит бороться и подавляющее большинство китайцев, в том числе и местная интеллигенция, решительно поддерживает компартию: ни о каком кризисе доверия к КПК говорить пока что не приходится. Тем более, что несмотря на либерализацию экономики, социалистический порядок в стране поддерживается «железной рукой» - достаточно вспомнить о периодических проверках деятельности высшего чиновничьего звена в провинциях с последующими «посадкой» или расстрелом особо проворовавшихся деятелей. Исходя из вышесказанного, делаем логически обоснованный вывод: компартия КПК останется при власти и дальше. А это, в свою очередь, подразумевает четкое выполнение намеченных пятилетних планов. Тем более, что в их осуществлении заинтересован весь 1,3-миллиардный Китай, готовый ударно трудиться и богатеть на своем труде.

Более 70 млн. членов КПК (в полтора раза больше, чем живет людей во всей Украине) представляют собой мощнейшую силу, составляющую костяк общества. Все средние и крупные китайские бизнесмены (не говоря уже о крупных чиновниках) являются членами партии либо находятся под негласным наблюдением партийных ячеек. Так что для прояснения грядущих намерений Китая весьма полезно обратиться к официальным партийным документам, регламентирующим развитие страны — плану текущей XI пятилетки, докладам ЦК КПК и т.п. источникам. Как показала практика, отступают от намеченных планов китайцы весьма неохотно и то, как правило, лишь для того, чтобы скорректировать их по времени выполнения.

Планы компартии Китая

В ноябре 2002 года Цзянь Цзэминь на церемонии открытия XVI съезда КПК подчеркнул, что съезд созван в условиях исторического «начала третьего шага» государственной стратегии КНР, который к 2050 году должен закончиться, среди прочего, завершением основ социалистической модернизации. В связи с этим подчеркнем, что с 1998 г. одним из приоритетных направлений бюджетной политики КНР является финансирование проектов по развитию инфраструктуры экономики (в подавляющем большинстве своем металлоемких).

Официальная китайская стратегия "трех шагов".
Первый шаг: удвоение ВНП* в период с 1981 года до 1990 года, решение вопроса  обеспечения народа КНР питанием и одеждой.
Второй шаг: удвоение до 2000 года ВНП (относительно уровня 1990 года), обеспечение среднезажиточного уровня жизни народа.
Третий шаг: увеличение до 2050 года среднедушевого ВНП до уровня среднеразвитых стран, обеспечение народу более, чем среднезажиточного уровня жизни, завершение основ модернизации страны.

*ВНП – это вся произведённая данной страной продукция за определённый период времени, стоимость всех выпущенных товаров и оказанных услуг. Т.е, ВНП = ВВП + сальдо первичных доходов, полученных из-за границы или переданных за границу (к таким доходам обычно относят оплату труда и доходы от собственности в виде дивидендов).

В докладе Ху Цзиньтао, сделанном на XVII съезде КПК (октябрь, 2007 г.) говорится уже о  происходящих в мире глубоких переменах, дающих КНР «невиданные шансы и в то же время бросающих невиданный вызов — но шансы превалируют над вызовом». В свете этого КПК, «высоко неся великое знамя социализма с китайской спецификой», должна ухватиться (так в русскоязычном оригинале) за стратегические шансы, ускоряя продвижение социалистической модернизации и строя среднезажиточное общество.

В программе XI пятилетки также говорится о том, что «необходимо активизировать инновационную деятельность, увеличить вложения в научные исследования и эксперименты до 2% ВВП страны, с тем, чтобы вырастить большое количество предприятий, которые обладали бы продукцией и торговыми марками с собственными авторскими правами и являлись бы конкурентоспособными на международном рынке».
В связи с этим можно заметить — а откуда, собственно, внезапно возьмутся в  большом количестве кадры для выполнения непростой задачи по промышленной модернизации целой страны? Чтобы воспитать их, нужно потратить не один год, и даже — не одно десятилетие. Тем не менее, вопрос подготовки кадров для будущего инновационного прорыва КНР в светлое будущее уже решен — и довольно простым путем: за счет того, что  последние пару десятилетий сотни тысяч студентов китайского происхождения после получения образования за рубежом массово оставались работать там же — в иностранных фирмах, исследовательских центрах, производственных предприятиях и пр. Всем им изначально предоставлялась возможность через какое-то время вернуться в Китай уже в качестве высокооплачиваемых, состоявшихся специалистов. Так вот, в последнее время  возвращение китайцев в КНР приобрело массовый характер, что неудивительно — внутри страны для этого создается мощный режим благоприятствования. Ху Цзиньтао на том же XVII съезде КПК официально призвал «неукоснительно поддерживать китайцев-реэмигрантов и членов их семей, делом показывающих, что им небезразлично великое дело модернизации родной страны» (а рекомендации первого лица КНР — вещь ой, какая серьезная).

Модернизация страны и развитие собственного высокотехнологичного производства, подкрепленного наличием высококвалифицированных кадров (выше мы уже разобрались, что кадры в КНР под это точно будут), в обязательном порядке потребуют энного количества высококачественного, часто специфического, т.е. - недешевого, проката (в том числе для поднимающегося китайского автопрома). Это, в свою очередь, подразумевает переориентацию существенной части промышленности на выпуск соответствующей продукции и, как следует из выступлений на тех же партийных съездах, китайская компартия это прекрасно понимает.

Отдельно заметим, что товарищ Ху Цзиньтао одной из наиболее заметных проблем КНР называет чрезмерно большую «расплату» ресурсами и экологией за прирост экономики. Он особо подчеркивает необходимость «усиливать экономию энергетических и других ресурсов», создавая при этом ресурсоэкономное (так в русскоязычном оригинале) общество, что «увеличивает возможность устойчивого развития страны». В отношении китайской металлургической промышленности это означает, в частности, ее переориентацию на производство проката по современным, экологически менее вредным технологиям. В свою очередь, если уж на метпредприятии проводится серьезная реконструкция, в цехах наверняка будет устанавливаться оборудование, способное выпускать продукцию с максимально высокой добавочной стоимостью — т.е, снова таки — металл высокого передела.

Стимулирование внутреннего спроса

Одной из наиболее чувствительных точек напряжения, угрожающих нормальному развитию страны, сегодня является фактор социального неравенства — разница ВВП прибрежных и некоторых внутренних провинций (того же Тибета) достигает колоссальных размеров. Кроме того, даже в пределах одной  и той же провинции горожане всегда живут ощутимо богаче селян. Все это неоднократно подчеркивалось на съездах КПК и вылилось в новую стратегию развития страны. Одной из приоритетных задач компартии Китая на ближайшие годы было объявлено максимальное  сглаживание разницы уровня жизни различных социальных прослоек и провинций КНР. Причем сглаживание в сторону повышения благосостояния отстающих, а не наоборот.

Нас же интересует в этом несколько другой момент. В связи с более высоким уровнем жизни в промышленно развитых мегаполисах туда все более интенсивно мигрирует сельская молодежь Китая, причем речь идет о перемещениях в сотни миллионов. Все это обуславливает необходимость масштабного планирования и развития городской инфраструктуры (данный процесс уже стартовал). Значительная часть запланированных проектов по перепланировке, строительству и обустройству городов являются весьма металлоемкими, обещающими сохранить высокий уровень металлопотребления по крайней мере на пару ближайших пятилеток. Большая часть необходимого проката будет закрываться за счет собственного производства, т.е. металлургам КНР будет предоставлена возможность гарантированного сбыта самого разного металлопроката.

К вопросу повышения уровня благосостояния китайского общества относится также госпрограмма по стимуляции внутреннего потребления.  Применяемая Китаем в годы реформ стратегия роста, основанная на развитии экспортной базы, позволяла сосредоточить усилия на производстве, не заботясь о развитии внутреннего рынка. Сегодня КПК объявила о намерении снизить экспортную зависимость отечественного производства, уменьшив в нем долю экспорта и стимулируя потребление. В частности, китайцев уже пытаются приучить к тому, что можно больше тратить, не откладывая в кубышку каждый заработанный грош (по статистике, КНР является в этом плане одной из самых экономных стран мира). Звучат  призывы тратить накопленные деньги на бытовую технику, автомобили, новое жилье, а чтобы помочь этому используются различного рода кредиты и государственные гарантии. Растущий внутренний спрос вызывает развитие производства различного рода электроники, автомобилестроения, жилищного строительства. Все эти отрасли также начинают поглощать все больше дополнительного металлопроката.

Экономика должна быть экономной

В истории КНР наступил период, когда страна уже накормлена и одета, а значит — можно начинать заботиться об экономии невосполнимых ресурсов и большей экологичности производства. В свете этого руководство Китая все больше склоняется в сторону использования металлургической отраслью КНР импортных полуфабрикатов, доводящихся до стадии начального передела в других странах. Этим убиваются сразу два зайца: «а» — экономятся собственные ресурсы, «б» — экологический ущерб от выплавки стали наносится другой стране. Соль проблемы заключается в цене импортных заготовок и полуфабрикатов — в долларовом эквиваленте она должна быть невысокой. Украинская продукция пока что отвечает этому требованию и, скорее всего, будет отвечать ему и в ближайшее время.

В связи с вышесказанным совсем по-другому воспринимается  внезапный для многих уход Китая в начале 2008 года с азиатского рынка полуфабрикатов, повергший в изумление отечественных аналитиков. Сгоряча его называли нелогичным и радовались (цитата) «небывалому росту цен: после ухода китайских производителей на емких и перспективных рынках образовался вакуум». В реальности это был вполне закономерный, продуманный на государственном уровне шаг. Вспомним слова, сказанные накануне данного события (в ноябре 2007 года) товарищем Сюн Билинь, заместителем главы департамента промышленности Госкомитета по развитию и реформам (цитата приводится по «ChinaNews») — «Являясь страной с бедными ресурсами, неблагоприятной природной обстановкой и острой нехваткой водных ресурсов, Китай не может нести бремя высоких энергозатрат, значительных вредных выбросов и чрезмерного расходования ресурсов. Китай ни в коем случае не должен стать поставщиком железа и стали для мира». Не правда ли, вполне откровенно?

В последние два года, по данным CISA, разница в объемах китайского экспорта и импорта металла быстро уменьшается, тяготея к тому, чтобы страна стала нетто импортером. И действительно, если в первом квартале 2009 года экспорт сырой стали упал на 6,7262 млн тонн (до 5,4667 млн. тонн), снижение на 55,16%, то для импорта эти цифры составили 0,1337 млн. тонн  (до  4,3469 млн. тонн), снижение на 2,98%.

КНР, экспорт-импорт, данные за 1 квартал 2009 года
Экспорт стального проката: 5,14 миллиона тонн,
по отношению к соответствующему периоду 2008 года — минус 54,85%;
Экспорт слябов: 0,0021 миллиона тонн,
по отношению к соответствующему периоду 2008 года — минус 97.67%
Импорт стального проката: 3,23 миллиона тонн,
по отношению к соответствующему периоду 2008 года — минус 22.41%
Импорт слябов: 0,91 миллиона тонн,
по отношению к соответствующему периоду 2008 года — плюс 1830%.
По данным CISA

Внимание, проявляемое КПК к рациональному использованию невосполнимых ресурсов, как мы уже говорили, отражается на мерах по стимулированию внутреннего потребления произведенного в Китае металла — невосполнимый ресурс металлофонда страны должен не растранжириваться за счет недорогих экспортных поставок, а оставаться в пределах КНР, стимулируя развитие местной инфраструктуры. А за то, что все-таки уходит из страны на экспорт, нужно брать максимально высокую цену (т.е. — продавать за рубеж металл высокого передела). В рамки такой государственной политики идеально ложится  официальное заявление господина Лоу Динбо, вице-президента крупнейшего в стране метпроизводителя BaoSteel: «Наша компания стремится всемерно увеличить в своем экспорте удельный вес продукции с высокой долей добавленной стоимости».

Примечание: некоторое несовпадение приведенных в таблице цифр остается на совести CISA.  

Проблемы ЖРС

Характерной особенностью китайской металлургии является хроническая нехватка собственного ЖРС. Китайские сталевары поневоле вынуждены закупать железную руду в других странах, чем в этом году откровенно воспользовались австралийцы из горнорудной компании Rio Tinto, самым решительным образом не пожелавшие идти на ценовые уступки в размерах, желательных Ассоциации производителей железа и стали КНР. В результате неудачных торгов, срыва форвардных контрактов и последовавших за ними спотовых закупок себестоимость китайской стали заметно возросла, в кои-то веки превысив соответствующий украинский показатель.

Впрочем, победа австралийцев, судя по всему, может оказаться пирровой. Буквально через месяц после провального окончания торгов с  Rio Tinto Китай в очередной раз доказал миру, что ссориться с ним не стоит. Ассоциация производителей железа и стали КНР скромно заявила о намерении инвестировать $6 млрд в естественного конкурента Rio Tinto – австралийскую компанию Fortescue. Благодаря китайским инвестициям, Fortescue сможет расплатиться с долгами и уже через пару-тройку лет выйти на уровень добычи 155 млн т руды в год (это превышает сегодняшние показатели Rio Tinto). Данный «ход конем» свидетельствует о твердом намерении китайцев диверсифицировать поставки ЖРС: решение безоговорочно принималось на государственном уровне — для вложения денег в размере $6 млрд нужно получить разрешение на самом верху. Это позволяет ожидать появления в ближайшие месяцы других альтернативных долгосрочных контрактов на поставку ЖРС в Китай. С большей долей вероятности можно сказать, что они будут заключены с индийскими либо южноафриканскими производителями,  как вариант — с украинскими.

Отдельно упомянем об успехах, достигнутых КНР в этом году на ниве отечественной геологоразведки, выливающиеся для первой мировой тройки производителей ЖРС (Rio Tinto, BHP Billiton и Vale) в совсем уж нелицеприятную картину. На северо-востоке Китая (провинция Ляонин) недавно было обнаружено месторождение железной руды в 3 (!) млрд тонн, официально признанное крупнейшим в Азии. По прикидкам местных специалистов, данное месторождение должно дать металлургам Китая  первую руду уже через пять лет. Также заметим, что традиционным недостатком китайской железной руды всегда являлось низкое содержание в ней железа — практически вдвое меньшее, чем австралийском или бразильском сырье. Но теперь, вполне вероятно, эта проблема несколько утратит свою остроту: по официальным данным содержание железа в магнетитовых и гематитовых рудах открытого в Ляонине месторождения  доходит до 62%.

Управляемая мощь

Заметные «рывки» в деятельности металлургической отрасли Китая во многом обусловлены тем, насколько ослабляются или натягиваются в данный момент партийные «вожжи», управляющие отраслью. Пока они ослаблены, метпредприятия стремятся получить максимальную сиюминутную выгоду, лихорадочно продавая «заморским варварам» металл в том виде и количестве, который те готовы купить «здесь и сейчас». В свою очередь, КПК время от времени «натягивает вожжи», напоминая предприятиям о необходимости выполнения намеченных компартией долгосрочных планов по сдерживанию темпов развития металлургической отрасли Китая, изменению структуры экспорта в сторону более дорогостоящей продукции, закрытии экологически неблагополучных производств и т.д. В связи с последним хочется заметить, что чем меньше времени остается до конечного срока выполнения определенного намеченного пункта, тем жестче становятся «рывки» партии, корректирующей долговременное развитие металлургической отрасли в нужную сторону.

Для демонстрации процесса «натягивания вожжей» предлагаю вспомнить введенную Китаем в январе 2008 года 25%-ю пошлину на вывоз заготовки и слябов. И дело тут даже не в моментальной реакции китайского производителя (буквально за пару месяцев экспорт стальной заготовки сначала скачкообразно сократился на 92,6% (до 80 тыс.т), а потом прекратился вообще). Значимым является заявление китайских властей о том, что в случае дальнейшего возобновления экспорта данной продукции тарифы на вывоз заготовки будут увеличены вдвое. Комментарии, как говорится, излишни.

Схема выхода на рынки

Рассмотрев стандартные шаблоны поведения китайских производителей, сопутствующих захвату ими «места под солнцем» на очередном сегменте мирового рынка, можно прийти к следующим выводам: на первоначальном этапе «экспансии» речь обычно идет о продажной политике, максимально близкой к демпингу (но все-таки не являющейся таковым). По мере адаптации нового товара на рынке и ухода с него традиционных производителей (как вариант — утраты ими главенствующей роли) цена китайского товара начинает понемногу подтягиваться к общепринятым значениям, впрочем, не достигая их полностью никогда (ценовая конкуренция — общепризнанный стержень китайской политики продаж).

Применительно к рынку металла это означает большую вероятность появления в ближайшие годы дешевого (относительно товара конкурентов) китайского металла высокого передела, составляющего сегодня прерогативу американских и европейских заводов. Обязательная коррекция метэкспорта в сторону максимального присутствия в нем высокотехнологичного проката, повышающего рентабельность китайского производителя, задекларирована в материалах съездов КПК и выступлениях руководства страны — а значит, она будет осуществлена. Повышению прибыльности металлургии Китая служит и начавшийся в последнее время процесс консолидации отрасли.

Консолидация отрасли

«Внутренняя отрасль по производству стали столкнулась с большим количеством проблем, среди которых дефицит, финансовые потери, угроза банкротства. Поэтому ей необходима перегруппировка. Это подходящий момент для сделок по слиянию и поглощению».
Шань Бихуа, генеральный секретарь
Китайской ассоциации чугуна и стали,
август 2009 года

Исходя из того постулата, что кризисная ситуация является не только разрушительным фактором, но и предоставляет новые возможности, трудно- или вообще недостижимые в обычных условиях, коммунистическое правительство Китая опубликовало ряд рекомендаций (читай — обязательных к выполнению указаний) для собственной металлургической промышленности, рассчитанных на период 2009-2011 гг. Первейшая их цель, конечно — ускорить процесс структурных изменений и модернизации отрасли, но очень большое значение придается и тому, чтобы увеличить ее управляемость. В частности, планируется ввести в разумные рамки безудержное стремление китайских металлургов получать максимальную прибыль «здесь и сейчас», которое, по словам руководства КНР,  выливается в неоправданно жесткую конкуренцию внутри отрасли — китайцы сами себе сбивают отпускные цены. Кроме этого, не скоординированные, «слепые» инвестиции приводят к возникновению излишка производственных мощностей. По данным Xinhuanet News Domestic, в 2008 году потенциальная производственная мощность отрасли достигла 660 миллионов тонн стали, что существенно превышает фактический спрос и является в условиях низкой консолидации дополнительным дестабилизирующем фактором.

Оптимальный выход правительство КНР видит в быстром и масштабном объединении существующих предприятий. Серия управляемых слияний должна завершиться к концу 2011 года, породив строго ограниченное количество мощнейших производственных объединений: на первую их пятерку должно прийтись 45% всей производимой в стране стали. Вообще же число крупных металлургических конгломератов, которые должны вобрать в себя подавляющую часть средних и мелких игроков, к концу XI пятилетки должно достигнуть десяти, костяк каждого конгломерата составят  крупнейшие металлургические предприятия КНР. Так как времени остается немного, для экономии времени слияние заводов часто проводится в «добровольно-приказном» порядке: хочешь — делай, а хочешь — попробуй не сделай.

Только в 2008 году крупнейший в Китае производитель стали «BaoSteel» поглотил трех более мелких игроков, в т.ч. -  «Bayi Iron and Steel» (в 2009 к ним добавилась «Ninbo Steel»). В этот же период возникли группы  «Guangdong Iron and Steel Group» и «Hebei Iron and Steel Group», состоялось слияние «Tang Shan Steel Group» и «Handan Iron and Steel Group».

2009 год ознаменовался возникновением  «Shougang Changzhi Iron & Steel», «Shanxi Iron and Steel Group», а всего с всекитайской тройкой лидеров («Baosteel», «Anben Steel» и «Wuhan Steel») должны слиться по крайней мере еще шесть производителей («Guangdong Steel», «Anshan Steel», «Benxi Steel», «Guangxi Steel», «Hebei Steel Group» и «Shandong Steel») -  и данный список далеко не полон.

По данным CISA, на «Baosteel» сегодня, в результате прошедших слияний, приходится порядка 7,1% всех мощностей страны, на «Hebei Steel» - 6,7%, «Wuhan Steel» - 5,5%, «AnBen Steel» - 4,68%, «Shagang» -  4,66%. Т.е, первая пятерка лидеров пока что способна выдать лишь 28,64% суммарного выпуска стали. С другой стороны, процесс консолидации в последнее время заметно ускорился.

По словам господина Ло Бин, заместителя главы ассоциации металлургической промышленности Китая, частичная реструктуризация и укрупнение некоторых металлургических предприятий, проведенные в течение 2008 года, уже принесли плоды. «В прошлом году на десять наиболее крупных металлургических предприятий КНР пришлось 42,5% всей произведенной в стране стали, что в физическом выражении составило 210 млн. тонн (на 5,71% больше, чем в 2007 году)» - сказал он.

 Согласно планам китайского правительства, в следующем, 2010 году, более 50% общего объема стали, производимой в стране, должно прийтись на первую десятку «стальных лидеров» (в 2020 году — более 70%). Управлять небольшим количеством гигантов правительству будет несоизмеримо легче, нежели сегодняшними 1200 предприятий, каждое из которых самостоятельно ищет свою выгоду (из них крупными и средними являются всего 70, а мощность  среднестатистического сталелитейного завода не доходит и до 1 млн. тонн). Китайскому производителю консолидация даст возможность централизовано закупать сырье крупнооптовыми партиями, получая максимальные скидки. Также она снизит внутриотраслевой уровень конкуренции и облегчит процесс ведения торгов с клиентами (по данным на 2008 год, в Китае дистрибуцией стального проката занималось более 150 тысяч операторов).

Кроме этого, по планам правительства 40% всех производственных мощностей металлургической промышленности КНР к 2011 году должны быть перенесены в прибрежные регионы страны — это увеличит экспортный потенциал предприятий, облегчит импорт ЖРС и позволит снизить загрязнение окружающей среды в остальных провинциях (значительное количество заводов пока что расположено на окраинах больших и средних городов, отрицательно влияя на экологию и расходуя жестко ограниченные в городских условиях водные ресурсы и электроэнергию).

Остановка лишних мощностей

По данным Xinhuanet News Domestic, антикризисный план реформирования металлургической отрасли предусматривает, среди прочего, запрет на использование в производстве доменных печей объемом меньше 400 кубических метров. Выгода использования более мощных доменных печей обуславливается не только прямым снижением себестоимости продукции, но и тем, что введение в строй новых печей подразумевает использование более современных технологий, повышающих качество металла.  

В свете отмечающегося в КНР избытка производственных мощностей, остановка устаревшего оборудования принесет стране только пользу. Как уже упоминалось выше, в настоящее время потенциальные мощности производства стали и железа в Китае достигают 660 млн тонн, при том, что реальный спрос составляет лишь 470 млн тонн. Мало того, в стране дополнительно реализуется  ряд новых производственных проектов общей годовой мощностью в 58 млн тонн стали. В связи с этим в 2009 году министерство промышленности и информатизации КНР обратилось к китайским металлургам с настоятельной просьбой  «не начинать новые проекты по производству стали и чугуна в связи с наличием серьезного избытка производственных  мощностей».

Правды ради заметим, что в предыдущие годы подобные просьбы центральных властей сплошь и рядом наталкивались на ярко выраженное нежелание их выполнять. Речь тут, впрочем, идет не о случаях открытого неповиновения Пекину (такого здесь не случается), а о «тихом противостоянии» центральных и периферийных властей: власти любой провинции стремятся, прежде всего, трудоустроить максимальное количество своего населения и наполнить собственный бюджет. С их точки зрения закрытие или сокращение мощности любого, пусть даже старого и экологически вредного завода, выглядит нежелательным, а соответственно — затягивается до последнего (а при малейшей возможности вообще откладывается). Очередной попыткой переломить ситуацию выглядит заявление Ли Ичжуна, министра промышленности и информатизации КНР, который в августе 2009 года, по данным агентства «Синьхуа», сказал следующее: «Заинтересованные ведомства примут решительные меры по остановке отсталых объектов (совокупная производственная мощность таких предприятий составляет сегодня 100 млн тонн чугуна и 50 млн тонн стали) и отказу от осуществления всех новых проектов, которые не помогают процессу технической реконструкции предприятий». Если меры действительно будут приняты (а оснований думать иначе пока нет), страна действительно сможет избавиться от избытка производственных  мощностей до конца пятилетки. Это — еще один шаг в сторону снижения объемов экспорта китайского металла.

Заключение

В данный момент металлургическая промышленность КНР «переводится» властями страны на более высокий уровень: идет процесс консолидации и технологического переоснащения отрасли, который должен, в общих чертах, завершиться к концу 2011 года. Рост внутреннего металлопотребления, отмечающийся в стране, стимулируется на государственном уровне и, согласно официальным планам Китая, это будет продолжаться по крайней мере ближайшие пять-шесть лет. Большинство производимого в КНР металла должен потребить внутренний рынок страны — за счет развития строительной, автомобильной и других металлоемких отраслей.

С учетом высказываний лидеров отрасли и высоких партийных лиц Китая, можно ожидать дальнейшего снижения объемов китайского метэкспорта и форсированной  переориентации его структуры в сторону максимального присутствия в ней металла высокого передела. Это сулит новую «головную боль» американским и европейским металлургам (тем более, что и мировые мощности по производству автомашин все больше переносится в Китай).

На внутреннем украинском рынке металла модернизация китайской промышленности, кроме как с точки зрения расширенного предложения импортного металла высокого передела, напрямую сказаться не должна. Опосредованное же влияние, как и раньше, будет оказываться через украинский экспорт (внутренние цены украинского рынка, как мы знаем, имеют тенденцию подтягиваться к внешним).

Возвращение на азиатские рынки китайских слябов и заготовок практически исключается, так как экспорт подобной продукции пресекается правительством Китая. Изменение данного «статус кво» возможно только в случае резкого ухудшения экономической ситуации в КНР — при таком раскладе экспортные приоритеты снова могут сдвинуться в сторону получения прибыли «любой ценой».

Заинтересованность китайской металлургии в использовании импортных полуфабрикатов, доводящихся до стадии начального передела в других странах, должна сохраниться, по крайней мере, последующий год-полтора (до конца XI пятилетки), а скорее всего, продлится и дальше. Ключевым фактором при этом остается цена. При условии сохранения невысоких (в долларовом эквиваленте) цен FOB, украинская продукция останется востребованной на данном рынке. То же касается и украинского ЖРС.

Игорь Усатый